У Барнса только появился шанс на нормальную жизнь. Что он с ним сделал? Правильно, не воспользовался, вернулся на Землю и зачем-то вписался в еще более сомнительную авантюру. Нет, когда Ник отправил его вместо себя защищать границу, уже было видно, по чему все пошло, но в этом что-то было. А тут... тут была Кобик, была Хилл и была Нат. Надо ли говорить, что все это вообще произошло из-за нее? И продолжало происходить и даже продолжит.

Он не смог выдать желаемое за действительное, не смог позволить снова промыть ей мозги и просто смотреть на это, жить с этим и что-то там еще. И где он теперь? Правильно, в очередной забегаловке где-то на границе России и здравого смысла. Не своего, так постулируемого. В общем, снова нескафе 3-в-1, снова березы и упоительные вечера. А какие еще, если Наташа направляется куда-то не туда. Точнее, именно туда она и направляется, но лучше бы нет. Но точно не Барнсу не понимать, что все дороги всегда ведут в Красную комнату, к ее гребаным ученым и еще более гребаной возможности найти хоть что-то. Ему хочется верить, что она хотя бы знает, что ищет, хочется думать, что он просто присматривает за ней, чтобы убедиться, что все пройдет, нет, не гладко, у них так не бывает, но хотя бы приемлемо.

И боже храни царя, простите, Россию. Что его Хилл снова в розыск объявила, здесь плевать примерно всем. Еще бы не кровавый след, по которому он за Нат и отправился, вообще все было бы больше похоже на маленькое приключение, в которое так и просилась взять себя Кобик. Барнс почти дал себя уговорить, а потом прикинул, как бы он смотрелся с двумя котами в переносках и с девочкой, которую даже за дочь было выдать примерно никак. Нет, можно было, конечно, попросить Кобик сменить цвет ее волос, но нет, просто нет. Это все и так слишком безумно, а лишнее внимание ему ни к чему. Это все еще Таша, ее рефлексы и ее чутье все еще работают на привычных сто сорок шесть, а он вынужден держаться на некотором расстоянии, давая ей фору примерно в пол дня.

Хорошая ли это идея? Точно нет. Стоит ли ее нагнать и попытаться поговорить? Боже, точно нет! Или да. Или не мешать, или мешать. И если бы самой Нат он бы мог и сказать, что вернулся из космических ебеней, забив на рисуемые генератором полярностей сотню лет спокойствия и брака с Ее Величеством, только увидев знакомые рыжие пряди, то кем она была сейчас ему так понять и не удалось. Да и что бы это изменило?

Наблюдать было проще. Но расстояние пора бы сокращать. Байк потряхивало на лучших дорогах в мире так, что протез рефлекторно сжимался все крепче и только мелькающая мысль о том, что чинить его здесь - равно упустить Нат, не давала вцепиться изо всех сил. Нат несло в Смоленс, Барнс стискивал зубы сильнее. Еще каких-то две сотни километров и добро пожаловать в Красную комнату. И хуже всего, что ее там ждали. Его, вероятно, тоже. Плохая идея - паршивый план. И отдельное спасибо Хилл, что подмоги ждать не приходится.

Ладно, вокзал. Это почти всегда были вокзалы. Много народа - мало внимания к мелочам, начнешь выглядывать - раскроешь себя сразу, не начнешь - потеряешь из вида буквально за минуту. Но делать что-то надо. Или подождать? Он занимает более-менее пригодное для наблюдения место, делая вид, что залипает в телефон. Косится на очередную группу людей, кое-как заставляет себя остаться на месте, когда видит в ней Нат. Считает до трех.
Раз.
Два.
Он же не сомневался в радушном приеме? Не сомневался.
- На пол! - вряд ли он крикнул это Нат, скорее слишком замешковшемуся мужику, отходящему после вчерашнего, позавчерашнего и так далее.
Три.
И выстрела тоже три. И это чертовски странно.